Краш тест УАЗ-3160

АвтоПортал Великого Новгорода » Краш-тесты

Он висел на вилах автопогрузчика — громоздкий, некрасивый, плохо спроектированный и небрежно собранный. А вдобавок еще и разбитый. Его водитель и пассажир получили травмы головы и шеи, которые, скорее всего, несовместимы с жизнью. Да и он сам уже одной ногой в могиле — его временно сняли с производства из-за падения спроса.

Даже у погрузчика, на вилах которого он висел, было имя собственное — какой-то шутник вывел на борту название клипера Катти Сарк. А неуклюжий УАЗ-3160 никто не называл присвоенным ему неказистым именем Симбир — он ушел из жизни под полигоновским номером 658 и с наклейкой EuroNCAP на борту...

Краш-тест — логичное завершение жизненного пути купленного нами летом УАЗа-3160. Сперва он поучаствовал в тест-пробеге вместе с Шевроле Нивой, был дружно поруган практически всеми участниками «примерки на себя»...

После выхода Авторевю с «примеркой» УАЗа спрос на модель 3160, и без того подобный нитевидному пульсу умирающего, катастрофически упал — заказы от дилеров сократились в пять раз. И генеральный директор УАЗа Виктор Клочай распорядился временно приостановить сборку модели 3160. Неужели мы, журналисты Авторевю, «сняли с производства» целый автомобиль? Гордиться этим — или испытывать комплекс вины? Ведь не поддержали отечественного производителя. Наоборот — набросились, заклевали...

Мы не страдаем манией величия и не переоцениваем свое влияние на рынок. Да, Авторевю читают, к нам прислушиваются. Но УАЗ-3160 и без того дышал на ладан. Спустя шесть лет после начала выпуска при проектной мощности в 50000 машин в Ульяновске реально собирали в год менее тысячи УАЗов-3160. И нашей вины, как вы понимаете, в этом нет никакой. Рынок не хотел Симбира по цене в восемь тысяч условных единиц. А уж когда она поднялась до десяти тысяч...

Все это мы объясняем для того, чтобы было ясно — к моменту нашего краш-теста жизнь Симбира висела на волоске. И удар по методике EuroNCAP мог стать последней каплей, переполнившей чашу. Но может быть, УАЗ-3160 хотя бы безопасен при фронтальных авариях? Это могло бы пополнить скудный список достоинств УАЗа...

На самом деле, при столкновении с легковым автомобилем двухтонный, высокий и рамный Симбир априори имеет преимущество. Представляете себе удар УАЗа и, предположим, Оки? Да он просто подомнет ее под себя!

Но краш-тест с деформируемым барьером имитирует столкновение с автомобилем аналогичной массы — в случае с УАЗом это довольно редкий случай. Например, УАЗ — и Газель. Или УАЗ — и Mercedes S-класса...

Тут же возникает вопрос: а корректно ли такое испытание? Ведь высокий Симбир бьет в верхнюю часть барьера, «промахиваясь» мимо дополнительной полосы алюминиевых сот, имитирующей бампер легковушки. Да и вообще, эти алюминиевые соты УАЗу — что слону дробина.

Но формально УАЗ-3160 считается легковым автомобилем. И в принципе, на него распространяется сертификационное Правило № 94 ЕЭК ООН (такой же удар, но на меньшей скорости — 56 км/ч). Если бы модель 3160 ставили на производство сейчас, а не шесть лет назад, в пору действия древнего Правила № 12 (лобовой удар в стенку без манекенов на скорости 50 км/ч), то он был бы обязан проходить сертификационный краш-тест с барьером!

Так что краш-тест УАЗа по методике EuroNCAP — дело правильное. Да, это жесткое испытание — фактически, удар о низкое стальное препятствие на скорости 64 км/ч, да еще и с 40-процентным перекрытием. Но это хороший тест для структуры кузова. И, как показывает опыт программы EuroNCAP, автомобиль такого класса в состоянии выдержать подобный удар — из девяти испытанных на сегодняшний день «полноразмерных» внедорожников подкачал только старенький Opel Frontera, получив всего 5 баллов из 16 возможных.

Конечно, чуда мы не ждали — УАЗ-3160 вряд ли сможет встать на один уровень хотя бы с Montero, не говоря уж о современных внедорожниках.

И чуда не произошло.

Начнем с того, что кузов сорвало с рамы. Когда УАЗ промял барьер и врезался передним торцом левого лонжерона рамы в стальную плиту, кузов продолжил свое поступательное движение — и с легкостью сорвал все точки крепления, сдвинувшись левой стороной сантиметров на 15—20 вперед. С одной стороны, это даже хорошо — основную тяжесть удара приняла на себя рама. Кстати, левый торец лонжерона загнулся неплохо, весьма «энергопоглощающим» способом. (Частично это подтвердилось показаниями датчиков-акселерометров на порогах кузова — замедление не превысило 25g.) Но с другой стороны... Есть такая штука, как рулевой механизм. Его картер крепится на раме, по которой при ударе ползет кузов. Чем это грозит? Тем, что при «сползании» кузова рулевой вал с баранкой внедрится внутрь салона. Если, конечно, в конструкции рулевой колонки нет специальных телескопических муфт.

В конструкции уазовской колонки никаких муфт нет. Как был рулевой вал во времена УАЗа-469, так и остался...

О том, что произошло во время удара, хорошо говорит кадр, зафиксированный одной из наших скоростных фотокамер. Это примерно сотая с начала столкновения миллисекунда. Хорошо видно, как баранка поднялась вверх, практически к потолку, — до такой степени, что верхняя часть обода выдавила из проема лобовое стекло! А голова манекена-водителя буквально зажата между рулем и подголовником!

Когда мы открыли дверь после удара (сделать это оказалось легко, поскольку проем деформировался лишь чуть-чуть), картина была не столь пугающей — остаточная деформация оказалась меньше, и руль с креслом немного «вернулись» на свои места. Но в момент удара баранка и сиденье сыграли роль тисков для головы!

 

 

 

Если бы сам руль на УАЗе был травмобезопасным, с мягкой ступицей, как это сделано уже практически на всех отечественных машинах, удар головы был бы смягчен. Но уазовская баранка тверда, как сталь. И на девяностой миллисекунде водитель получает по голове с такой силой, что в пике суммарное замедление подскакивает до рекордной цифры в 228g!

Всякое у нас бывало — фиксировали мы и 120g, и даже 160g. Но когда по лбу стучат с силой под две тонны (помножьте массу головы на 228g)... Это летальный исход. Без вариантов. И второй пик в 120g где-то в районе 115-й миллисекунды — это уже «контрольный выстрел в голову».

«Смертельными» для водителя оказались все три критерия — и величина пикового замедления в 228g, и «трехмиллисекундная» доза перегрузки в 170g (при допустимых 88g), и вычисленный интегральный коэффициент вероятности травмы головы HIC, Head Injury Criterion. При допустимом пороге в 1000 единиц HIC достиг рекордной величины 1926: почти двукратное превышение!

Но мало того — водитель вдобавок имеет все шансы сломать себе шею. Посмотрите еще раз на страшный снимок: голова манекена запрокинута, поддергиваемая за подбородок ободом руля и «заботливо» поддерживаемая сзади подголовником. При этом на «шейные позвонки» Гибрида действовало растягивающее усилие в 5000 ньютонов (при норме в 3300 Н), а изгибающий момент сначала подскочил до плюс 90 Нм, а потом резко упал до минус 100 Нм! При допустимых минус 57 Нм. Опять-таки без вариантов: перелом позвоночника.

  

А что с пассажиром? Аккурат перед ним, на панели, пристроена горизонтальная ручка — чтобы было за что держаться при движении по пересеченной местности. Крепкая ручка, с железной сердцевиной. Но при ударе головы пассажира (95g в пике) ручка не выдержала — погнулась! И хотя HIC не превысил 1000, удар все равно опасный: в течение трех миллисекунд на «мозг» манекена действовало замедление в 89g, что уже выше «красного» порога. Да и «шейные позвонки» испытали чрезмерно высокий изгибающий момент в –65 Нм.

Грустно. Водитель при таком ударе — наверняка не жилец, пассажир получит травмы...

Интересно, что при этом нагрузки от ремней на «грудные клетки» манекенов невелики. Но если вести подсчет баллов по методике EuroNCAP, то нужно учесть и непосредственный контакт груди водителя с баранкой (минус балл), и потерю структурной целостности кузова — в зоне левого порога металл порван (это результат «сползания» по раме). Не говоря уже про деформированный пол в зоне креплений кресел — посмотрите, как они наклонены вперед и вниз!

Наклон передних сидений страшен еще и тем, что мешает ремням безопасности нормально выполнять свою функцию — опущенная подушка не противодействует так называемому «подныриванию» под поясную лямку. Хорошо видно, что манекены после удара сползли вниз и сидят с задранными вверх коленями. А ведь при реальной аварии правая нога водителя окажется на педали тормоза — и колено упрется в панель еще выше...

На место контакта коленей водителя с панелью смотреть страшно — узел крепления рулевой колонки представляет собой скопление громоздких, грубо обработанных угловатых железяк, прикрытых от удара коленей только тоненьким жестким пластиковым кожухом. Тут же проходит металлическая труба, окрашенная в «военный» цвет хаки, и висит блок предохранителей. А от площадок педалей сцепления и тормоза — даром что они сместились назад всего на 150 и на 140 мм соответственно, — до подушки водительского сиденья осталось так мало места, что ладонь не проходит. Поэтому левую голень манекена просто зажало между педалью и сиденьем!

Тут евронкаповская методика подсчета баллов дает маху — рассчитанная на «цивилизованные» автомобили, она не в состоянии адекватно оценить все ужасы таких машин, как ижевская Ода или УАЗ. В частности, оценка защиты ступней производится только по перемещению педалей в глубь салона — и не учитывает оставшееся жизненное пространство для ног. Несмотря на то, что его в УАЗе практически не остается, автомобиль зарабатывает 1 балл. Еще 0,6 балла полагается за защиту коленей, плюс 1,1 балла «за грудь»...

В итоге набирается 2,7 балла — больше, чем у серийной Шевроле Нивы с ее оценкой в 1,7 балла! Но это вновь следствие того, что низкая оценка просто «тонет» в погрешности эксперимента. Недаром эксперты EuroNCAP недавно ввели правило минимальных «проходных» пяти баллов — если оценка при краш-тесте меньше пятерки, то автомобиль «не проходит квалификацию».

На самом деле Chevrolet Niva по сравнению с УАЗом-3160 — автомобиль действительно безопасный. У Шеви Нивы после удара и руль на месте, и кресла не наклоняются. И несмотря на более заметную деформацию пола и более сильное смещение педалей, ноги водителя в Ниве защищены намного лучше, чем в УАЗе.

Кстати, после удара из правого бензобака Симбира потекла струйка воды (она заменяет топливо во время эксперимента из соображений пожаробезопасности). Знаете, почему? Потому что правый продольный рычаг подвески, который «держит» передний мост, от удара сместился назад и притерся к правому бензобаку, повредив его. В итоге под машиной сразу после аварии натекла целая лужа «топлива». Малейшая искра — и...

Теперь, после краш-теста, совершенно ясно одно. Все те шесть лет, что УАЗ-3160 стоял на производстве, он так и оставался «ходовым макетом», сделанным на скорую руку предсерийным прототипом. Да что тут говорить — достаточно взглянуть на фотоснимки...

Серьезная доработка заводу невыгодна. Да и несерьезная тоже. Если УАЗ-3160 и продолжат собирать, то единицами или десятками машин. Серийного выпуска уже не будет. Эта статья — реквием.

Тем же, кто уже имеет УАЗ-3160, можно дать напутствие, аналогичное советам Григория Остера начинающим велосипедистам: «Не сворачивайте в кухню, / В кухне твердый холодильник. /Тормозите лучше в папу. / Папа мягкий, он простит». Если столкновение неизбежно, въезжать на УАЗе лучше во что-нибудь деформируемое, а не в бетонный забор. Жестких ударов с высокой скорости УАЗ вам не простит. Может убить. Даже если вы будете пристегнуты.

А если перед вами стоит выбор — бетонный забор или стоящий на обочине Жигуленок? Тут тоже не все просто. Направите УАЗ в забор — убьете себя. Отвернете в легковушку — наверняка покалечите тех, кто внутри нее. И дело не только в двух тоннах и рамной конструкции. Ведь УАЗ ни в коей мере не рассчитан на столкновение с легковым автомобилем. Меж тем на СП GM-АвтоВАЗ, к примеру, занимаются вопросами «гармонизации» — под бампером модернизированной Шеви Нивы должен появиться нижний «брус», расположенный на уровне «легкового» бампера. Но это, кстати, следствие того, что в Тольятти проводят краш-тесты с барьерами и ориентируются на нормы EuroNCAP. А в Ульяновске?

В Ульяновске готовят перспективный УАЗ-3163 и ставят на конвейер модернизированный УАЗ-315195 — обычный «козлик», который теперь стал Хантером, «Охотником». Испытание смещенным краш-тестом обычный «уазик» не проходил никогда. В нашем распоряжении есть лишь один фотоснимок, запечатлевший лобовой краш-тест УАЗа на скорости 50 км/ч в бетонную стенку вазовской лаборатории ударных испытаний. Как видно по «сдернутому» с рамы кузову и «выстрелившей» рулевой колонке, при серьезной аварии Хантер — явный охотник до жизни своего водителя. А ведь люди в «уазиках» пристегиваются еще реже, чем в легковых автомобилях...

России нужен доступный настоящий вездеход. России нужен УАЗ. Но слово «доступный» не должно быть синонимом слов «плохой» и «смертельно опасный». И мы будем рады, если в следующем году увидим на полигоновской катапульте уазовских инженеров, проверяющих варианты крепления кузова к раме, телескопические элементы в рулевой колонке или ремни с пиротехническими преднатяжителями.

А если УАЗ будет дрейфовать советским курсом, то его рано или поздно отнесет в небытие. Туда, где уже оказался Симбир.




Интересные новости и статьи


02.01.2011
[71]


 

 



Создание сайта - Студия 3xWEB